Часть # 4.1 (три средних кадра, от строк "я сказал тебе купить.." до летящих самолетов включительно)
Мне светит наказание, уже за одну задержку, чувствую:D
Не было столько лактозы в том молоке, не было столько кофеина в том кофе, сколько ненависти было в пинающемся.
И Донте не чувствовал ни запаха, ни липкой влаги на себе - все, что он ощущал сейчас, так остро и так прямо - только чужая ненависть, ярость и презрение (еще можно добавить - отчуждение других, более посторонних и не особо причастных наблюдателей, блуждающее где то на периферии).
А рослый парень был на самом деле не в ярости и не она поглатила его, не смотря на то, что витала в воздухе рядом, не смотря на то, что действия его были жестоки.
Разочарование-вот что овладело им и снесло крышу. Не то кофе. Он не хотел кофе. Он хотел...где то глубоко в душе надеялся, что этот кусок отбросов не настолько туп, как казался, не настолько безнадежен, не полный кретин и неудачник. Он надеялся, он почти верил в него, как в нормального, пусть и забитого человека, верил где то глубоко в себе, пока за одну минуту не разочаровался.
"Идиот" - подумал старший на вид парень. Мразь. Его бесил этот мир, бесило устройство мира не смотря на то, что сам он, в отличие от Донте никогда не видел кубов (читай - счастливо не помнил этого момента).
Почему, почему он должен быть тем, кем является? Почему должен быть здесь, сегодня, лидером - для этого ничтожества, что на самом деле (РАЗОЧАРОВАНИЕ, какое РАЗОЧАРОВАНИЕ) в самом деле, похоже, не умнее амёбы, совершенно не имеющее воли, не соображающее, не думающее, безмозглое.
Да это было действительно глубокое разочарование, подрывающее его изнутри.
Какой смысл быть лучшим в мире идиотов? Он мог бы вытряхивать, похоже, дурь из парнишки вечно и ездить на нем, и пинать лицом в грязь - это все равно не поставило бы ему руки на место, не набило бы голову разумом.
А ведь он хотел бы, хотел бы остаться лидером, только в лучшем мире.
Может, лучше вовсе его прибить, и пусть все летит к кубам к чертям?! Заодно получится проверить на вшивость своих дружков - настолько ли непоколебима их самодовольная принципиальность? Они останутся такими же, как сейчас, не изменят своей реакции и поведения, если он прибьет его здесь на месте, как муху?
Но пусть. Он успокоился. Он вылил чертово (Убиться! В этом мире есть такие вещи, как долбанное-передолбанное кофейное молоко!) весь пакет ему на голову, уронив в конце опустошенный на самую макушку "семнадцатилетнего идиота".
Ладно, еще поживем, еще подышим, он еще подождет - может, в следующую их встречу ему не сорвет так крышу. Возможно, в следующий раз мир изменится в лучшую сторону, как эта мелочь. Мир поймет свои ошибки и он сам попробует исправить оставшиеся своими руками, если, конечно, получится справиться с этим без эмой.
Потому что на самом деле он не вымещал злость, на самом деле хочется растолковать - он действительно был разочарован, а это больно. Ведь в разочаровании теряется надежда, теряется вера, а любви к разочарованию тоже никто не испытывает. Три столба-три черепахи, на которых держится любой мир. И Донте же не виноват, что своим сопливым, глупым поведением расшатал мир такого идеального и сильного с виду человека, с виду идеального человека. Впрочем, все логично-серьезный, крупный механизм не редко ломается от какой то мелочи, от залезшего в него жука.
В итоге синяки у одного из двоих, шрамы на сердце у обоих, и если все затянется - краски станут гуще, мир чернее и из этого омута не вынырнет уже ни один.
А он, побитый - Данте.
Он знает, что виноват с самого начала, когда дал слабину перед кубами и он догадывается, что сейчас тоже должен был, не смотря на выпавший на его судьбу расклад, вести себя, как он сам, жить, как он сам, а не как тот жалкий Донте, которого ему нарисовали в странном месте теней. И нет, он даже не пытался до сих пор, за все семнадцать лет только плыл потечению, и сейчас он действительно жалок.
Поменяется ли моя жизнь как-нибудь, если я постараюсь?
Пора взять себя за голову, да, пусть не поднимая ее к солнцу пока что, и все же, пора собраться с силами.
С силами...сейчас даже удар этого пакета показался ему тяжелым, словно кувалдой по макушке. Оглушительным - так он воспринимался.
Я еще могу попытаться...
И может, дело в его имени? Оно странное, пусть он к нему привыки не может отказаться.
Донте. А что, если сменить его? Или попробовать переставить буквы? Перестроить свою судьбу, начиная с этого?
Тендо....
Случается, что в жизни все стремительно падает, летит штопором вниз - сложившей крылья птицей. В тартарары, на дно, стремительно, низверженно...безповоротно?
И самолет, что видит Донте - он только взлетает, как и он сам, казалось, должен начинать свой взлет, в свои...семнадцать?
Хотя в глазах парня, кажется, что нет, кажется, что самолет вот-вот рухнет - помчится вниз, перед этим за короткий миг неестественно застыв на одном месте и накренившись глубоко вперед. Рухнет, разрушится...
И пофиг, пофиг, пофиг, пофиг.... Пусть весь мир пропадет сейчас, ему все равно. Хоть в эту же минуту, хоть навсегда!
Или...Нет. Нет, не все равно, не все равно даже сейчас, когда кажется, что и жить больше, как будто, невозможно. Не все равно, потому, что он помнит другое падение, которое верит, что действительно видел своими глазами раньше, пусть этого и не могло быть - падение клейменного числами-точками куба.
Вот чего не должно никогда существовать - именно этого. Не должно быть вовсе. Это не правильно, это нереально и это...это единственное, на что мне сейчас не...не пофиг.
А пофиг ему было сейчас действительно уже на все - на себя, на мир, на людей.
Но я хочу остановить падение кубов...
[/url]
